|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Волшебная сказка Юлия Нуркаева © 2012 Истории о Лесных жителях. Глава 1. Как жили чугайстеры.
В этом лесу много веков назад появились некие существа. Их называли Лесными Одноногими Людьми. Они мало чем походили на обычных людей, хотя были добры и веселы. Но обо всем по порядку. Лес этот по сей день называют Сибирской тайгой. По своему величию ему нет равных во всем нашем необъятном мире. Берет он свое начало у древней и такой же могучей реки — Верховьев Ра. И у этой реки есть много сказаний и легенд, некоторые из них не менее интересны, чем моя история. Но я бы хотел рассказать о жизни Лесных Людей.
В народе их называли чугайстерами. Мало кто может похвастаться знакомством с ними и уж тем более дружескими связями. Чугайстерский народ скрывается в гущах лесных и живет своей жизнью.
По обе стороны озера, что между Большими Горными Зубьями, обосновались две деревушки — Лощина и Низина. Объединял их длинный деревянный мост, который особо тихими ночами скрипел, да так, что пугал путешественников из мира Низких Людей и отгонял их прочь. В деревнях царили мир и взаимопонимание. В Низине могли находиться только мужчины. Днем они работали. Иной раз мужской силы не хватало, чтобы справиться со всеми важными делами. Одни кололи дрова, другие охотились на мавок, третьи сторожили леса и защищали путников. В Лощине, как вы догадались, жили женщины и дети. Дети собирали ягоды и мыли бочки, в которых водились головастики. Головастиками они кормили птиц, а те в свою очередь служили наблюдателями их территорий. Женщины, как и в любых других народах, занимались хозяйственными делами.
По вечерам мужчины переходили мост, бросая в воду горсть земли. Это было традиционное поклонение природе за ее дары и право пользоваться ими. С заходом солнца из тех самых мест, куда была брошена земля, вырастали необычайно красивые белые цветы размером с взрослого Низкого Человека. Назывались эти прекрасные растения Чаинки и благоухали так, что голова кружилась. Цвели они ровно одну ночь, и собирали всевозможных гостей. То чугайстерские дети разыгрывали здесь войны с троллями и лешими. Хотя про этих сказочных созданий им рассказывали мамы и бабушки, пугая старыми преданиями. То птенцы Стратима прилетали сюда спеть свои сказочные песни. То Кот с Человеческими Руками расхаживал туда-сюда и рассказывал жуткие истории про чужие и далекие земли, в которых людеподобные творили магию и порабощали нечисть.
Были чугайстеры народом крайне образованным. Уже много лет они писали одно Сказание — Сказание о своей жизни и своих секретах. Занимались этим трое стариков, освобожденных от службы в Лесу. И было в Сказании этом столько всего интересного и необычного, что охраняли его день и ночь в самом глубоком подземелье мира. Только трое знали содержание этого Сказания, так как всем остальным было строго запрещено даже одним глазком заглядывать в него. Под страхом верной гибели. Чугайстеры, как народ не особо любознательный, смирились с этим запретом и жили дальше.
Другие же Коры хранились в обычной землянке, в которую мог прийти каждый. Коры — это небольшие листы древесной коры, на которую кропотливые старики тонким угольком наносили свои письмена. Только у чугайстерского народа сохранилось столько знаний о природе. Особое внимание они уделяли приметам, по которым можно было определить все, что происходит в жизни Лежего Леса.
Свои дома-хижины чугайстеры строили из глины и веток, и получались эти сооружения чем-то похожими на скверные землянки, в которых с первого взгляда так сыро и противно, что может ввести вас в глубочайшее заблуждение. Напротив, внутри этих жутковатых хижин были тепло и уют. Да что я вам рассказываю, когда можно побывать в гостях у самого странного Лесного Жителя, которого только можно было сыскать на белом свете.
Звали этого чудака Дьям Славский. Был он одноногим. И прадеды его были одноногими, и единственный сын уродился так же одноногим. Выглядел он, как и все чугайстеры, жутко. Исполинский рост в три метра, худющее тело с белой кожей, длинные до самых пят волосы и огромные голубые глаза. Руки же его были огромными, потрескавшимися то ли от старости, то ли от тяжелой работы в лесу. Спутницей единственной ноги был костыль, без которого Дьяк даже уснуть не смог бы.
Землянка его семьи, что находилась в Лощине, была построена на славу. Еще отец Дьяка — Одноногий Урий — выбрал подходящее место и выкопал первую комнату. Несмотря на испытание временем, с годами хижина только преображалась. Широкая земляная лестница, ведущая вниз, и стены с потолком, обросли зеленым мхом. Прочная дверь из хвороста была овальной, ручка же находилась под самым потолком. Если бы вам представилась удивительная возможность хоть разок побывать в хижинке чугайстера, вы бы поняли, что Лесные Жители очень трудолюбивы и любят пространство. Открыв дверь, убогая с первого взгляда землянка превращалась в огромный подземный дом, да такой потрясающий, что ни один народ мира не сможет похвастаться таким великолепием. Просторная гостиная с деревянным полом и стенами вместила бы пару десятков гостей. По земляному потолку протянулась Плетущаяся Ветвь (древнее растение, цветущее и плодящееся только под землей). Из круглой гостиной вело множество дверей в разные спальни. Дом был похож на большой цветник, потому что на каждом сантиметре росли какие-нибудь чудаковатые растения, небольшие деревца и целые грибники.
Прошли те времена, когда чугайстеры убивали своих главных врагов — мавок, и съедали их, едва солнце пряталось за горами. Теперь кладовые их были забиты полезными кореньями и всевозможными плодами. У семьи Дьяка было целых две кладовки. В еще одной небольшой комнате он собрал и высушил веники для банников. Чугайстеры, несмотря на связь с природой и тяжелому труду, очень любили ходить в бани, а деревушка банников находилась прямо за Большими Зубьями и занимала всего день ходьбы. Спальня же Дьяка и его жены Вари была не самой большой комнатой в землянке, но самой странной. Вместо привычной для нас кровати с белыми простынями, спали они на земле, а если быть точным, на земляной кровати, покрытой пушистым мхом. Всевозможные фигурки, вырезанные из дерева, украшали их комнату.
В соседней же комнате, которая была совсем маленькая, жил их сын Икабо и тот самый Кот С Человеческими Руками. Дьяк любил по вечерам рассказывать историю о том, как он встретил этого необычайного Кота.
Глава 2. История Кота С Человеческими Руками.
— Произошло это ровно сто тридцать лет назад, когда я был совсем еще молод...
Чтобы вам все было понятно, я объясню: жили чугайстеры чуть больше двух сотен лет. Так вот, на тот момент Дьяку было двадцать восемь, и считался он совсем молодым и неопытным. Сторожить леса ему было совсем рано, да еще с одной ногой многие считали его непригодным, но он всегда стремился к работе.
— Три Старожилы — Урий, мой отец, Керт и Осноц — отправились ночью в Лежий Лес, защищать путников от нечисти. Уже в те времена, помнится мне, лешие покинули наши земли, кикимор перебили мавки, водяные из-за перебранок перекочевали в северную часть Леса, а ведьмы проклятые нашли прибежище в дальних землях Низких Людей. Наши деды поговаривали, что там они создали настоящее Черное Княжество, и собрали много неведомых существ вместе. И по сей день поклоняются эти существа им под страхом гибели... Кхм, но это совсем другая история. Так вот, завелось в нашем Лесу чудище страшное. Каждую ночь Старожилы находили мертвые обескровленные тела путников. Жуткие истории рассказывали они про свои путешествия. Мой отец Урий нашел охотника без головы, а Весал, старый угрюмый Сторожила, двоих Низких Людей без рук и ног. Неспокойно стало в нашей деревне даже днем. Все боялись то ли войны с мавками, то ли нашествия ведьм из Черного Княжества.
Лежие Леса были необъятными, и сторожить их было целым приключением. Издревле наши предки поручили нам эту непростую миссию — защищать всех путников из Низких Людей от зла и нечисти. Этот древний договор нерушим, а наша служба им — вечна. Так вот, я, будучи непростым ребенком, хотя и очень образованным для своих лет, взял дедушкин посох от диких зверей. В силу возраста животные меня не боялись и не подчинялись мне, а без посоха я вряд ли бы смог кого-то защитить от них. И пошел я в лес, подложив под льняное покрывало хворост, чтобы бабка не заметила моего исчезновения. Шел я долго. Впервые увидел я просторы Лежего Леса, ведь раньше никогда не выходил из Лощины так далеко без разрешения. И чем дальше забредал я в неизвестные мне места, тем гуще и страшнее становился Лес. Небо над моей головой вскоре совсем исчезло из-за ветвистых древних исполинов.
Маленькие ручейки и широкие реки покрывались густым туманом, а тишина становилась совсем невыносимой. Мой слух обострился до предела, а тело, словно по наитию, двигалось плавно и совсем бесшумно. Мной овладело непередаваемое чувство восторга, и от этого я шел вперед за диким зверем, который загубил столько Людей из Низкого Рода. Вдруг я услышал громкий грудной рык, и немедленно остановился. Страх пронзил мои конечности. Я стоял как вкопанный и всматривался в туман, который густой дымкой обволок все вокруг. Посох был наготове, но я понял, что он вряд ли защитит меня от страшного зла, таившегося за мглой.
— Ты не человеееек, — протянул сладостный голос где-то передо мной.
Зрелые чугайстеры могли творить некоторое колдовство во время походов в Леса, но я был молод и неопытен, чтобы пытаться разогнать туман. И мне пришлось сделать несколько шагов вперед. Я боялся встретить мавку или ведьму, но то, что я увидел, было ужасней всех кошмаров на белом свете. Прямо передо мной лежало позеленевшее тело охотника. Темно-бордовое пятно вокруг него сначала показалось мне просто лужей... Вокруг мягкими шагами расхаживало странное создание, чуть больше ступни моего отца. И оно... говорило!
— Тааак, в чем же твой секрееет? Кааак же ты таким стааал?
Существо, совсем меня не замечая, продолжало свое странное дело. То кусало руку, то ногу, то прислушивалось. На страшное чудище с огромными клыками оно явно не походило, но, судя по наличию жертвы, это было именно оно. Я готов был позвать на помощь, но любопытство остановило меня.
— Простите, вы убили путника из Низких Людей. Я должен отвести вас в Лощину, и вы в свою очередь понесете ужасное наказание.
Существо облизалось длинным языком, не обращая на меня никакого внимания. Более того, я обнаружил у этого лохматого комка руки. Да-да, руки, какие можно увидеть у Низких Людей, или мавок, или же русалок. Но руки были, причем самые что ни на есть настоящие. И этими руками существо с непонятным мне ожесточением вырывало седые волосы путника, аккуратно укладывая их себе на голову.
— Ну кааак? — спросило оно, подняв на меня голову. — На кого я похоооож?
Я растерялся и не нашел, что ответить. А существо продолжало.
— Что я у тебя спрааашиваю! Ты ведь обычное дитя лесникааа. Да к тому же одноногоеее! Мяуу!
Тут я разозлился. Внутри меня забурлило и закипело. И между нами состоялась беседа, которая перевернула жизнь наших деревень.
— Кто ты? И зачем убиваешь невинных?
— Я? Мяу! Я ищууу.
— Что ты ищешь в нашем Лесу?
— Отвеееты.
— Ответы? На что? Если ты будешь убивать, то тебе некому будет отвечать.
— А ты ууумный, дитя. По крайней мере, для лесникааа. Я Кот.
Кот. Я не знал, кто такие Коты и не имел представления, как нужно себя вести с ними. Кот подтянулся, громко зевнул, и заговорил скороговоркой.
— Ты многое не знаешь о мире, дитя лесника. Но я могу рассказать тебе. В обмен на одно маленькое желание.
Мне ничего не оставалось, как кивнуть и сесть на обтесанный камень. Любопытство взяло верх. Не задавая лишних вопросов, я приготовился слушать. Кот долгое время жаловался на отсутствие собеседников, на то, что почти все разумные существа покинули Лежие Леса и ушли жить в Княжества.
— А сколько вас? — неожиданно спросил Кот, отвлекаясь от своих сетований. Испачканные кровью руки продолжали трепать вырванный клок волос.
— Около ста.
— Интересноооо! Я знаааал, знаааал!
— Что вы знали?
Кот вытянулся, нагло улегся рядом с холодным кукольным телом и лениво затараторил:
— Испокон веков эти Леса были средоточием всего могущества мира, когда зародилась первая магия. Все колдовство царило здесь. На склонах гор обитали тролли, глубокие озера и реки обживали русалки, водяные, мавки и прочая водная нечисть. Обширные рудники заселяли маленькие гномы. Лешие жили в землянках, Земляные Чудовища были их врагами. В те времена можно было встретить титана, хоть и редко. Их тогда оставалось совсем мало, двое-трое. Но самыми главными были ведьмы и колдуны. Они правили всем, и все им подчинялись. Чугайстеров же тогда не было. Ваш народ возник путем магии этих древних ведьм. Колдуны жаждали слуг, верных слуг. Остальные с горем пополам подчинялись им, но у каждого народа были свои думки. Междоусобицы только мешали в создании армии нечисти. Жалкая попытка колдунов сотворить вас потерпела крах. Вы получились не такими, более разумными, чем они хотели. Человекоподобными, что ли. И поэтому тех, кто сумел спрятаться и миновать похода на юг, просто оставили в покое.
— А зачем они хотели создать армию? — спросил я, зачарованный этим сказанием.
— Мгла тогда окутала мир и разумы. Ведьмы хотели большего, чем Лежие Леса. За тысячи полей некие разумные существа построили город, а затем обосновали княжества. И назвали свои земли Три Девятых Государство. В Государстве том правили обман и тщеславие. Князья всяческими путями пытались стать главными в нем, но всегда безуспешно. Вздумалось ведьмам и колдунам захватить Три Девятых Государство, чтобы править всеми живыми и мертвыми в мире. Признаться, даже с армией разношерстной нечисти у них были шансы. Не все отправились в этот поход, именно поэтому ваш народ до сих пор жив и процветает.
И я был в Три Девятых Государстве тогда, в самый разгар войны. Началось это давно, более двухсот лет назад. Между княжествами в Государстве был великий разлад. Но они были сильны. Власть переходила из одних рук в другие, хотя Государство от этого только крепчало, становилось непобедимым. Когда армия Нечисти напала на него, я знал, чем все закончится. В конце концов, магия этих ведьм оказалась слабее магий князей.
Они сражались век и еще полвека. Нечисть вырыла подземные ходы, чтобы ждать и нападать снова. Там и полегла эта армия, навеки похороненная в Незнакомом Лесу. А ведьмы стали слугами. Не осталось титанов, их всех убили. Мавки едва выжили и поселились в озере. Об остальных не знаю, но вряд ли князья уничтожили их. Скорее всего, используют по сей день для своей выгоды.
Я задумался. Если Кот говорит правду, то наши сородичи участвовали в войне. И если их не убили, то кто-то из них должен остаться в этом Государстве. В этот момент я твердо решил, что заставлю Кота показать мне путь в это место, чтобы спасти оставшихся чугайстеров от ужасного плена.
— А откуда ты все это знаешь? — спросил я, думая о том, как обхитрить Кота.
— Несмышленое дитя! Я же сказал: я жил там и видел все соообственными глазами!
Сказав это, Кот как-то странно улыбнулся и подошел ко мне. Я поначалу испугался и отпрянул, но его взгляд словно заворожил меня. И я позабыл обо всем на свете...
— Отведешь меня к вам, в деревню? Я буду вам ооочень полезен.
Глава 3. История Урия Одноногого.
Так в жизни чугайстеров появился Кот С Человеческими руками. Был он умен в советах и многим ремеслам научил этот забавный народец. Жил он, как вы поняли, у Дьяка Одноногого. Все попытки тогда еще любознательного юнца покинуть пределы Лежего Леса и отправиться в Три Девятых Государства пали крахом. Кот был непреклонен. А Дьяк и позабыл о своей мечте.
Рассказам его о далеких княжествах никто тогда не поверил. Только трое старцев, знавших толк в его словах, хотели избавиться от Кота. Они поговаривали, что злая сила привела это чудище лохматое в их земли. Но остальные не слушали выживших из ума сказателей и полюбили Кота.
— Вот говорят эти старцы, что я лохматый. Но какой же я лохматый? — сокрушался Кот, сидя на мосту и любуясь на свое отражение. Рядом сидел Икабо, сын Дьяка. — Что молчишь, дитя лесника?
— На твоем месте, я бы не обращал внимания, — спокойно ответил тот, скрывая ехидную ухмылку. — В конце концов, едва ты лохматей, чем они.
Кот довольно замурлыкал и облизал свои человеческие пальцы.
— Твоему отцу, когда мы встретились, было столько же, сколько тебе сейчас. Но, по-моему, он был любознательней, чем ты. И очень хотел провернуть одно дельце.
— Все говорят, что ты опасен, — ответил на это Икабо. В действительности его характер сильно отличался от характера других чугайстеров. Иногда он был спокоен. До ужаса спокоен. И совершенно необщителен. Только Кот мог разговорить его.
— Не более, чем мавки для человека. А, в общем, правду говорят, — согласился Кот. — Но только тише, это наш секрет.
Икабо призадумался. Его высокий иссиня белый лоб напрягся. Так он просидел долго, давая Коту понять, что сосредоточен. И, наконец, заговорил первым. Этот разговор изменил многие жизни, в том числе и самого Икабо. В лучшую или худшую сторону, решайте сами.
— То, что говорят о тебе, правда?
— А что обо мне говорят? — удивился Кот, наблюдая за плескающимися в реке мальками. — Ты об истории, мною поведанной?
Икабо кивнул, а Кот хитро прищурился.
— Хочешь знать истину, глупое дитя? О, ты будешь мне полезен!
Кот обошел вокруг угрюмого собеседника и остановился напротив. Взгляд его устремился в бездонные глаза Икабо, и он никак не мог сосредоточиться. Колдовское око Кота, которое могло зачаровать любого, не подействовало.
— Ты и так пойдешь со мной. — Кот решительно отстранился. Глубоко вздохнув, он произнес: — Ты же видишь, что здесь тебе нет места. Здесь все совсем другое. Эти работы в Лесу, защита людишек, странные сборы у костра и непонятая болтовня... Эх, Икабо, ты здесь никто. Тебя не ценят, с тобой не считаются, тебя не замечают. Ты слишком странный для них. А знаешь почему?
Икабо напрягся. Его огромные глаза вонзились в Кота.
— Ты иной. В тебе есть что-то, что отпугивает остальных. Власть. Ты многое в себе откроешь, но тебе нужна помощь. — Кот фальшиво замурлыкал. — Пойми, Икабо, друг без друга мы не обойдемся.
— И зачем я тебе нужен? — шепотом спросил Икабо, нахмурив брови. Он был польщен, но не удивлен. Что-то острое как бритва резануло внутри. Что-то, что заставило его согласиться с Котом. Он ощутил порыв, который способен был унести его единственную ногу куда угодно.
— О, небеса, — вдруг запел Кот, почесывая мохнатую шею длинными грязными человеческими ногтями. — Я ошибался, в тебе есть что-то от отца. Ему я не показал ее, а тебе покажу. Покажу то, что мало кто имел возможность узреть. Икабо, ты покинешь пределы Лежего Леса, и мы отправимся в самое ужасное и опасное путешествие на свете.
Мальчик призадумался. Тот душный мир, в котором он прожил двадцать восемь лет, не выпускал его разум за свои пределы. С одной стороны он ничего не терял. Все его сверстники с утра до поздней ночи строили шалаши как у Низких Людей и играли в воинов. А, ложась спать, слушали бабкины сказания. Он же просыпался раньше всех, шел в Лес и наблюдал за природой. В своем молодом возрасте он чувствовал природу так, как самый опытный Сторожила. Иногда он, проверяя свою ловкость, ловил птиц. Те всегда погибали от его мертвой хватки. Икабо прятал их в яму и закрывал большим валуном. Он каждый день надеялся, что птицы оживут. Но они не оживали. Тогда он впервые понял, что все рано или поздно умирают и смерть можно ожидать в любой момент.
Нередко Икабо снились сны, которые научили его бояться Лежего Леса. В своих видениях на его деревни отовсюду нападали страшные существа, затаившиеся между деревьями. Он просыпался среди ночи и искал убежище. Жизнь в вечном страхе гнала его прочь из Лощины. Он верил, что рано или поздно его сны сбудутся, а ему некуда будет спрятаться. Икабо меньше всего думал об остальных. У него не было детской привязанности к родителям. Он не любил сверстников. И больше всего хотел воспользоваться моментом для того, чтобы сбежать отсюда.
Только сейчас Икабо смог себе признаться в том, что очень хочет уйти вместе с Котом. Куда угодно, даже на верную гибель. Его бездонные глаза хотели увидеть тот, другой мир, полный опасностей и приключений.
— Право, ты утомил меня! — лениво возмутился Кот, разрушая картинки, в которых Икабо уже видел себя вдали от дома. — Я Кот, а Кот — это я. И обычно ждут и терпят Котов, но никак не наоборот! У нас не будет времени, Икабо. Оно неумолимо покидает нас. Поэтому решайся, все в твоих руках.
— Я скажу тебе вечером, — устало кивнул Икабо. Ему надоело сидеть на месте. Обычно большую часть дня он проводил в движении. Но сегодня все было как-то иначе. Он глубоко задумался.
— О, глупое дитя! Ты что, действительно ничего не чувствуешь? — взревел Кот. Его шерсть встала дыбом, а человеческие руки сжались в гневные кулаки, готовые расцарапать Икабо. Но гнев непостоянного Кота испарился так же внезапно, как и появился. Он быстро успокоился и привычными противными напевами продолжил: — Два дня назад я почувствовал шум под землей. Это дурной знак, Икабо. Очень дурной.
И Кот ушел. Без объяснений и дальнейших реплик. Оставил Икабо наедине со своими мыслями, которые без остатка поглотили его до самого вечера.
— Сын! Я повсюду тебя ищу.
Дьяк торопливым шагом, шустро передвигая костыль, подошел к Икабо и схватил его за острые плечи. Тот даже не вздрогнул от неожиданности и остался сидеть на месте.
— Сегодня празднование в Лощине. У Кирина родилась дочь. Представляешь? Вся Лощина собралась у костра, а тебя нет. Мать беспокоится. Все в порядке?
Икабо слабо кивнул. Он продолжал изучать темнеющее небо. В его голубых глазах отражались густые облака и верхушки деревьев.
— Я приду, отец. Только чуть позже.
— Мать ждет тебя, — возмутился Дьяк. Он знал, что уговаривать сына бесполезно, но и сам был непреклонен. Недолго думая он схватил сына и повел к остальным. Икабо не сопротивлялся. Ему не нравились веселья и гулянья, но деваться было некуда. Все-таки Кирин был их Головой.
Молодые музыканты заиграли свои радостные песни. Инструменты из дерева, чем-то похожие на людские флейты, издавали волшебные звуки. Чугайстеры плясали вокруг костра, держась за руки, и пели песни за здоровье родившейся дочери Кирина.
— Здесь вся деревня, — попытался перекричать песни Дьяк. Икабо его совсем не слушал. — Только братья-близнецы Бив, Берик и Болуш сторожат Леса. Но, чувствую, и они скоро присоединяться к нам. Уж больно вкусный дубовый сок!
Дубовый сок был веселящим напитком чугайстеров, который обладал еще и лечебными свойствами. Веселье было в самом разгаре. Женщины надели в честь праздника длинные тяжелые юбки из плетущегося хмеля, да льняные рубахи. Танцевали они босиком. Их сильные ноги отбивали по земле в такт музыке, а крепкие звонкие голоса поднимали легкий ветерок вокруг. Мужчины нарядились в длинные почти до колен льняные рубахи под пояс и шаровары. Они также веселились и распевали. Только длинные косы разлетались в разные стороны, а костер разгорался все сильнее и сильнее. Детишки же резвились в сторонке.
Наконец, когда все устали и изрядно проголодались, женщины начали накрывать поляну. А в этот момент веселый Кирин встал на высокий пень и радостно прокричал:
— Дорогие мои! Моя дочь станет первой красавицей на всем белом свете. И я должен уже сейчас позаботиться о ее будущем женихе!
И тут все чугайстеры наперебой начали предлагать своих сыновей. Кирин поначалу растерялся, но его внимание привлек Дьяк, который кричал так громко, что его костыль подлетал в воздух. Дьяк, хоть был он странным и непредсказуемым, пользовался огромным уважением среди всех чугайстеров. Его отец Урий Одноногий оставил ему приличное наследство после своего исчезновения. Самая лучшая землянка, самый острый нюх во всем Лежем Лесу, самая красивая жена — все это было у Дьяка. Многие ему завидовали, но и любили его не меньше.
— Ноги нет, зато Сторожила вышел отменный, — подшучивали над ним раньше.
— Одноногий! Где твой сын? — спросил Кирин. — Я хочу, чтобы отныне и до конца своих дней он любил и оберегал мою дочь.
Все громко закричали. Кто от радости, а кто от негодования, что не удалось породниться с Головой деревень.
— Икабо! Ты слышишь? — Дьяк в восторге обнимал сына, не замечая его безразличия. — Иди и посмотри на свою невесту.
По обычаям, дабы избежать дурного глаза, родившееся дитя могли видеть только мать, отец и избранный муж. Остальные просто дарили подарки в честь рождения и от души веселились.
Икабо, пытаясь выдавить из себя хоть немного радости, последовал за Кирином. Деревянная колыбель, покрытая тонкими переплетенными веточками, стояла неподалеку от костра. Он похлопал Икабо по плечам.
— Ты станешь моим сыном, Икабо! Единственным сыном! — обрадовался Кирин и оставил наедине с будущей женой.
— Ужасные обычаи, — недовольно пробурчал Икабо, не зная, что ему делать дальше.
У чугайстеров не было такого понятия любви, как у Низких Людей. Они любили тех, кого выбирали им родители. И жили с ними всю жизнь. Сейчас Икабо предстояло увидеть свою будущую жену. Трудно было назвать это радостным событием. Он испытывал скорее смятение.
— Ну, взгляни, Икабо! — прокричал кто-то из толпы.
— Оставьте парня в покое, — шикнул Кирин. — Пусть подготовится. Вот когда я был также молод и неопытен, мой отец привел меня в дом старого Шорто, у которого родилась дочь.
И дальше Кирин рассказал историю первого знакомства со своей прекрасной женой. Никто уже не обращал внимания на муки Икабо.
— Ну, давай же, открой и загляни! — умолял самого себя новоиспеченный жених. — Нет ничего проще!
Но, как оказалось, есть. Множество вещей сейчас показались ему несущественными. Пытка продолжалась и Икабо занервничал. Бамбуковая трость, заменяющая ему костыль, затряслась.
— Да не страшная она! — прошептал недовольный голос из колыбельки.
Икабо вздрогнул и заглянул внутрь. Он сам не понял, как это произошло. Желание узнать, кто же еще находится в колыбели, побороло страх перед лицом неизвестности. Рядом с маленьким свертком, который даже не шевелился, развалился Кот. Человеческими пальцами он гладил лицо маленькой девочки, которая морщилась и кривилась в беззубой улыбке.
— Ты? — возмутился Икабо. — Ты что тут делаешь? Кирин оторвет тебе уши, если узнает! Он же ненавидит тебя лютой ненавистью.
Что правда, то правда. Как только Кот появился в Лощине, Кирин первый предложил изгнать его, или же попросту кинуть в самое глубокое озеро, к мавкам. Он первый почувствовал опасность, исходящую от хитрого и корыстного путешественника. Однако большинство чугайстеров полюбило мурлыкающе и лохматое создание. С Кирином были согласны разве что три старика, которые писали Сказание. Но все считали их выжившими из ума и не слушали.
— Не думаю, — надменно ответил Кот, старательно разглядывая детское лицо. Он на миг призадумался и принялся размышлять вслух: — Да, ваши детки такие странные. Без зубов, какие-то морщинистые и совсем лысые! Ужас!
— Не шевелись, Дьяк идет, — предупредил Икабо, когда услышал глухой звук костыля.
Кот изящно пригнулся и замолчал.
— Икабо, пора к остальным. Успеешь налюбоваться.
— Я сейчас.
— Эх, молодость, молодость.
Дьяк, приплясывая, ушел к костру, а Кот нагло высунул голову, пока все были поглощены танцами и песнопением.
— Когда услышишь крики, будь готов.
— Я не понимаю...
— Что тут понимать? Я на медвежьем излагаюсь? Все, уйди прочь.
Икабо послушно вернулся к остальным. Он не понимал, что происходит вокруг. Звуки голосов доносились до него эхом. Интуиция подсказывала, что близится опасность. Чуткий нюх Икабо улавливал странные запахи, все тело ощущало напряженность. Даже Лес замер, словно боясь чего-то или кого-то.
— Ну, Дьяк. Расскажи-ка нам историю, — громко попросил Гилен, самый молодой Сторожила.
Икабо только сейчас заметил, что все собрались вокруг костра. Песни затихли, чугайстеры перестали смеяться и разговаривать. Согласно старым обычаям, избранный должен поведать какое-нибудь старое сказание или историю своих предков. Все сидели в ожидании.
— Теперь, когда мой сын вырос и возмужал, я хочу рассказать вам о своем отце, Урии Одноногом. Был он крайне необщительным чугайстером, но очень ответственным Сторожилой. Я мало помню его, как и многие из вас. Только старики могут похвастаться тем, что когда-то общались с моим отцом. Но поведать вам хочу историю, которую некогда поведал мне он.
Урий исчез давно, когда я был чуть старше Икабо. Бесследно и навсегда. Может, его разорвали на маленькие кусочки дикие звери, а может он сам покинул земли наши и ушел в чужие края. Еще до того, как я встретил Кота С Человеческими Руками, отец мой вышел сторожить Леса от нечисти и встретил старца. Поначалу старец показался ему лешим, но, приглядевшись, Урий понял, что это настоящий ведьмак. У него была длинная черная борода, тяжелый до пят плащ и посох из корневища какого-то древнего дерева. Урий не испугался и первым начал беседу.
— Что ищешь ты здесь, незнакомец?
— Ищу я здесь то, чего тебе бояться следовало бы. Чугайстерский народ меньше всего заслуживает смерти. Тебе следует держаться подальше от этой части Леса, иначе привлечешь беду на свои деревни.
Ведьмак был спокоен, как безветренное поле, но глаза свои скрывал от Урия. Тогда отец мой спросил:
— Отчего ты прячешь взгляд свой? Или ты что-то скрываешь, почтенный странник?
— Я много чего скрываю. И этот Лес тоже.
— В Лежем Лесу я знаю каждую веточку. Я также знаю, что ты пришел три ночи назад и разбивал ночлег в трех разных местах. Ты срубил три дерева для какого-то магического действия. Я давно обнаружил твои следы. Тебя выдала неосторожность, колдун.
— Ты зря думаешь, что я принес зло. Да, оно здесь есть и даже ты его чувствуешь, но это зло не от меня исходит. Я шел за ним долгие годы, сюда, в твой Лес. Оно здесь. Бродит и выискивает что-то. Но я не знаю, как оно выглядит.
Урий глубоко задумался. Он много странного повидал за свою жизнь, но с ведьмаком встретился впервые. Еще их прадеды поговаривали, что нельзя шутить с этими хитрыми и сильными существами. Они околдовывают и потом убивают.
— Да, колдун, я чувствую опасность. Я могу тебе помочь в поисках, но только с тем условием, что потом ты уйдешь восвояси и не причинишь вреда моему народу. И свое колдовство твори в любом другом месте. Наш Лес священный, в нем испокон веков царит природа, а не магия.
Ведьмак хрипло засмеялся, но глаз своих не поднял.
— Прости, добрый чугайстер, что использовал сухие ветви давно умершей сосны для костра. Но я, как добропорядочный колдун обещаю, что впредь не буду нарушать жизнь вашего Леса. И я согласен на твою помощь. Только обещай, что больше никто не узнает о том, что ты меня видел.
— Но почему?
— За пределами Лежего Леса творится много чудес. Есть черные, как смоль земли, в которых царит хаос, а есть забытые веками леса, как ваш. Вам повезло, что далекое зло не добралось до вас. Но то, что бродит здесь сейчас, намного хуже. Вы под угрозой.
— Если я помогу тебе, угроза минует Лощину и Низину?
— О, зло хитрее, чем ты думаешь. Оно коварно и лживо. Но да, у нас есть шансы. Пусть совсем маленькие. Даже одно маленькое существо способно спасти мир от гибели. Но если есть сильные духом воины, преданные идее, то сторона добра становится сильнее.
— Ты говоришь загадками, колдун. Я многого не понимаю, но на то воля твоя. Я сделаю все, что в моих силах. Я не буду спать и есть, но помогу тебе найти коварного врага и одолеть его. На том наши пути разойдутся.
— Ты отважен, друг мой. Я расскажу тебе все, если пожелаешь. У нас будет много времени. Я — Маврей, сын Илины. Я пришел из очень далеких мест и набрел на некое Государство, откуда и началось это путешествие.
— Я — Урий Одноногий. Рад приветствовать тебя в наших землях.
Что было потом, отец не рассказал. Я знаю лишь то, что он выполнял свое обещание, так как довольно-таки редко появлялся в Лощине. Все свое время он проводил в Лесах. Возможно, Урий спас нас от ужасной участи и сгинул с лица земли.
Глава 4. Волкодлаки.
История Дьяка закончилась. Все молчали и ожидали продолжения. Но продолжения не было и не могло быть. Когда Икабо услышал страшный рев, он первым подскочил с места. Он понятия не имел, куда бежать и что делать. В деревне началась суматоха. Женщины хватали на руки кричавших детей и бежали в землянки. Мужчины, вооружившись топорами и острыми стрелами, приготовились защищать свои семьи.
— Возможно, это Низкие Люди пришли за лесами, — предположил Кирин.
— Но они не могли нас здесь найти. Это же наш Лес, он нас охраняет, — опроверг его предположения Дьяк. — Нет, это не Люди. Это враг. Очень сильный враг.
Жуткие завывания продолжались. Из глубины темного Леса загорелся огонь. Это были факелы. Множество факелов. Их противников было намного больше. Рев становился все громче и громче.
— Их около двухсот. Все ниже нас в пол роста, — перекричал шум Дьяк. — Приготовьтесь к тому, что противник попытается взять количеством. На нас будут нападать по несколько.
Чугайстеры напряглись. Оставалось совсем чуть-чуть до нападения. И вдруг все стихло. Движение прекратилось, факелы погасли, рев затих.
— Держитесь все вместе, — тихо проговорил Кирин. — И не издавайте ни звука.
В этой тишине прошли томительные несколько минут. Икабо бежал, куда глаза глядят. Он слышал и воспринимал все, что происходило вокруг, но страх взял свое. Когда сердце готово было выпрыгнуть из груди, Икабо остановился. За это время он перебежал мост и Низину.
— Совсем тихо, — обернувшись, прошептал он.
Лощина покрылась тревогой и ожиданием. Икабо не знал, что ему делать. Он сбежал, как последний трус и ему было стыдно.
— Идем, Икабо! — шикнул недовольный знакомый голос. Это был Кот. Он стоял у опушки Леса с каким-то свертком и нервно смотрел по сторонам. — Я жду тебя целую вечность. Иди же быстрее, глупое создание!
— Что ты здесь делаешь? Там кто-то напал на нас! Нужно помочь! — в отчаянии закричал он.
— Ты ничего не исправишь, Икабо. Твоя деревня скоро исчезнет с лица земли. Нам нужно идти!
Как больно стало внутри Икабо, когда он понял, что Кот говорит правду! Сердце сжалось и захотелось выть. Рев пронзил воздух, как острый меч. Он стал знаком того, что битва началась. Сотни факелов вновь осветили деревню, и Икабо увидел сильных лохматых существ. Они стояли на задних лапах и были похожи на волков. Их вой приводил в ужас, а острые зубы могли разорвать на части даже самого большого чугайстера. У его народа не было шансов. Дикими криками обоих противников наполнился воздух, но Икабо никак не мог поверить в происходящее.
— Если мы сейчас же не уберемся отсюда, то нас убьют! Икабо, я без тебя не справлюсь! — взмолился Кот. Шерсть его встала дыбом. — Нам не скрыться, если ты не сдвинешься с места.
Когда в деревне начало стихать, Икабо понял, что больше нельзя мешкать. Он уже не слышал тихий плач женщин. Только громкое сопение и рычание противника, преследовавшее их от самой деревни. Они бежали за ними, выжившими.
— Мы скроемся от них, — пообещал Икабо.
Миновав самую густую и непроходимую часть Леса, Кот остановился отдышаться. Погоня не отставала, и оба прекрасно понимали, что каждая секунда дорога.
— Что у тебя в свертке?
Но Кот, ничего не говоря, передал его Икабо и продолжил путь.
— Дальше нам не пройти. Там озеро, окруженное горами. Я не умею плавать, — в страхе проговорил Кот, когда Икабо его догнал.
— Я знаю эти места. Здесь единственное спасение.
Он говорил правду. Сознательно или нет, Икабо давно искал место, где можно скрыться ото всех. И совершенно случайно нашел его. Длинный туннель, ведущий в неизвестность, возможно даже в тупик, проходил прямо под озером. Мавки, обитающие в воде, распространяли жуткий запах. Он был настолько ужасен, что даже опытные чугайстеры редко чуяли чье-нибудь присутствие рядом с озером. Идеальное укрытие от чудовищ, которые преследовали их.
Маленький вход в Подземелье Ирвиш находился у самого озера Химера, названного в честь мавки, которая некогда первая предложила перемирие между ними и чугайстерами. Он был прикрыт ветвями хвойных деревьев. Икабо со свертком и Кот залезли в него, и попали в нескончаемый тоннель, стены которого были покрыты сверкающими каплями.
Так Икабо покинул свою деревню. Конечно, он по-другому представлял свое путешествие в неизведанные земли. А теперь он уходит, зная, что все чугайстеры мертвы. Он остался один.
— Ты должен кое-что знать, Икабо, — произнес Кот после долгого молчания. Они сидели на сыром полу Подземелья и глубоко дышали. И Кот рассказал, что на Лощину напали волкодлаки — самые опасные наемные убийцы. Они никому не служат, у них нет хозяина. Они убивают, если им это выгодно и получают за это плату. Волкодлаки кровожадны, как никто другой. И они будут преследовать их, пока чуют запах врага.
Икабо решительно пообещал Коту, что они обязательно выживут и отомстят тому, кто натравил этих тварей на его деревню. Волкодлаки станут самыми заклятыми врагами чугайстеров. И он продолжит свой род, так как умный и хитрый Кот выкрал дочь Кирина и взял ее с собой.
Их путешествие только началось. И впереди было много опасностей и великих чудес. На том мой рассказ о жизни лесных жителей заканчивается.
Юлия Нуркаева © 2012
Обсудить на форуме |
|
