|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Катаклизм Виктория Тютюнникова © 2013 Доброе утро Джейк свалился с кровати и первые секунды сквозь дрёму пытался подтянуть тело на постель, чтобы вновь погрузиться в сновидение, где с аппетитом поедал сахарную вату вместе с Сарой и Дереком, уворачиваясь от миниатюрных бегемотов, порхающих с подсолнуха на подсолнух. Простыня под его пальцами расползлась с тихим шипением, и Джейк, потеряв опору, растянулся на полу, хорошенько приложившись затылком. В этот момент он окончательно проснулся.
С потолка гроздьями свисала паутина, похожая на вуаль — скомканную, побывавшую под колёсами десятка автомобилей, отсутствовала часть наклеек, прилепленных женой в качестве дополнения к интерьеру, люстра перекосилась, болтаясь на перекрученном проводе, её железная основа была заляпана тёмными пятнами.
— Ржавчина, — прохрипел пустоте Джейк. — Это ржавчина.
В горле першило, и голосовые связки отказывались работать нормально. Колючий сквозняк прошелестел по низу комнаты, и кожа от холода покрылась мурашками. Тонкими голосками запели колокольчики — ещё один элемент декора — привязанные к бра. Джейк с трудом перевернулся на бок: мышцы едва слушались, — и встал на четвереньки, под ладонями нащупав глянцевые звёзды с весёлыми рожицами.
Он не рискнул встать, и добрался до окна, попеременно переставляя руки и ноги: правая-левая, левая-правая, тяжело удерживая равновесие, чувствуя себя младенцем, вывалившимся из колыбели. Форточка была закрытой, однако рама ощерилась осколками стекла, впуская ледяной воздух. Смотря на это варварство — в его доме всегда наблюдался идеальный порядок — Джейк всхлипнул.
Ничего особенного — какие-то хулиганы, которых в любом уголке мира пруд пруди, под покровом ночи швырнули теннисный мяч в чёрную глазницу каменного создания, однако в груди засвербело, а дыхание перехватило так, как обычно происходило, когда он наблюдал нечто мистическое, что мозг не был способен объяснить сразу. Орудие преступления лежало здесь же, Джейк, привалившись к стене, заметил его: округлый, ничем не примечательный мячик, светло-жёлтого цвета, подрагивающий в дюйме от комода.
На бумажном календаре, выделенное красным квадратом, четвёртое апреля звенело насмешкой. Одна ночь с субботы на воскресенье не могла принести изменения, достойные полувека. Каждая вещь, на которую он обращал внимание, издыхала, доживала последние дни. Джейк назвал бы всё это: лампы, шкафчики, картинки, — антиквариатом, расставленным в неуместном сейчас порядке, если бы оно не походило на мусор, притащенный со свалки в попытке придать жилой вид заброшенному помещению.
В зеркале отражался голый, видавший виды матрас и чья-то белая макушка. Он долго всматривался в неё, пока не догадался повернуть голову, наблюдая, как незнакомец напротив повторяет его действия. Второй раз за утро в носу противно защипало, и Джейк зажмурился до пёстрых кругов перед глазами, чтобы убежать от реальности, и шёпотом повторял, что слёзы не вернут молодость. Ему захотелось броситься на улицу и вцепиться в любого другого человека, требуя объяснений, однако, подтянув колени к груди и раскачиваясь вперёд-назад, он сидел под окном, негромко скуля.
Мутные, размытые воспоминания подсказывали, что одиночество для него необычно. Много лет назад — до странной комы, протянувшейся, Бог знает, сколько времени — он редко оставался наедине с самим собой.
Манекены, как на подбор в серых одеждах, отличающиеся друг от друга только оттенком и длиной волос, торопятся из кабинета в кабинет с кипами листов и папок — коллеги, это его коллеги. Он, облачённый в деловой костюм, тоже спешил написать отчёты и составить статистику, не догадываясь, что его жизнь скоро разрушится.
Собака, названная в честь знаменитого пса-киногероя — Бетховен, огромная и пятнистая. Её он приобрёл на день рождения Дереку. Кто такой Дерек? Сердце тяжело застучало, совершая долгие паузы, Джейк с бульканьем вздохнул и ударил себя кулаком по груди, приказывая сердцу не предавать его сейчас, когда он почти вспомнил...
Молодая женщина с русыми волосами, чуть вьющимися на концах ( — Что ты творишь! Я их пять минут назад выпрямила!) и стройной, ладной фигурой ( — Я на пробежку. Ты со мной?) голубые глаза, но это не натуральный их цвет ( — Кто бы знал, как надоели линзы!) и выражение лица — всегда обеспокоенное, если Дерек не играет где-то рядом ( — С ним может случиться что угодно!).
Прошлая жизнь — жизнь до сна — обрушилась водопадом на Джейка. Он вскочил, позабыв про слабость, и упал, расшибив нос, потому что не успел выставить руки. За эти годы — он не имел понятия, сколько именно лет пролетело, но верил, что не мало, потому и предпочёл употребить слово «эти» — с его семьёй, цитируя Сару: могло случиться всё, что угодно.
Утром в первый выходной день они с женой отправили сына к Нэнси — девушке, которая за умеренную плату время от времени присматривала за Дереком, — чтобы провести вечер и ночь вдвоем, не дать застояться их отношениям.
Романтический ужин из близлежащего ресторана — блюда ужасно дорогие и настолько красиво размазанные по тарелкам, что нельзя было определить из чего они приготовлены, свечи, расставленные везде, где они не гарантируют моментальное возникновение пожара и венец вечера...
Джейк, пошатываясь, поплёлся к кровати. Примятой была только его сторона, значит, Сара еще не легла перед тем, как случилось то, что случилось, чем бы оно ни было. Новый порыв ветра заглянул во все углы и бросился вон, исследовать места, в которых был редким гостем, пока мир сильно не обветшал. Дверь в прихожую распахнулась, беря разбег, и с силой громыхнула, захлопываясь. Картина с львицей, подстерегающей газель, слетела с гвоздя, оставляя его выделяться уродливой бородавкой на светлой поверхности. Джейк оглянулся на подрагивающие, грязные занавески и застыл, на мгновенье ощутив родство с двумя кусками изрядно потрёпанной ткани: точно как он, лишёнными иллюзии защиты и оставленными на растерзание невзгодам.
Несколько раз толкнув дверь, он сообразил повернуть ручку и едва не вывалился в коридор. Здесь было темно, свет из спальни, огибая его фигуру, порождал тени, ползущие по блёкло-розовым обоям в цветочек, причудливо изгибающиеся и напирающие неровными рядами на Джейка. Он огромным усилием воли не позволил себе отшатнуться и шагнул вперёд.
— Мы сами создаём монстров, — просипел он. — Мы сами создаём монстров.
Уверенности это не принесло, потому что рядом не было отца, с которым в детстве он повторял волшебную мантру, изгоняя чудовищ из кладовки. Закрыв глаза, оставшийся путь до кухни Джейк пробирался на ощупь, дёргаясь, когда по коже скользили невидимые пальцы или раздавался подозрительный скрип.
— Мы сами создаём монстров, — повторил он и повторял до тех пор, пока не оказался на кухне. Оконное стекло было целым, и толстый слой пыли не позволял проникнуть солнечным лучам внутрь, потому здесь царил полумрак. На холодильнике остался подсвечник — все остальные были убраны — воск облепил его и сталактитами спускался к подложенной на всякий случай салфетке. Стопка тарелок на посудомоечной машине, казалось, вот-вот сорвётся вниз.
Наклонившись к раковине, он дёрнул смеситель. Ничего. Жажда появилась сразу же, едва стало понятно, что ни капли воды не упадёт из крана. Голод пока не давал о себе знать, и это было хорошо. Джейк устало опустился на стул, под деревянной ножкой которого что-то хрустнуло, и он вздрогнул, в голове ярко вспыхнул образ, как ломается его нога, и он остается умирать в четырёх стенах абсолютно беспомощный. Но боль не прошила тело, и, приглядевшись, Джейк заметил белое крошево, брызнувшее в разные стороны, и более крупные осколки, прикрытые коричневым тряпьём.
Признать, что на твоей кухне лежит скрюченный скелет с остатками скальпа, означало признать, что одна треть твоей семьи мертва — безвозвратно, обжалованию не подлежит. Джейк пялился минуту за минутой, не меньше получаса, на кости, белеющие в сумерках комнаты, но отказывался опознать в остове марионетки жену, которая медленно разлагалась, пока он во сне ел вместе с ней и Дереком сладости.
Согнувшись, Джейк подцепил кусок ветоши, облепивший череп, и откинулся на спинку стула. Он долго держал в руках остатки оборок нарядного платья Сары, перебирая, как чётки, и, в конце концов, уткнулся в ладонь лицом и вдохнул, надеясь уловить запах духов жены, но закашлялся от смрада разложения, навеки впитавшегося в материал.
Отбросив тряпицу, Джейк зарыдал.
Виктория Тютюнникова © 2013
Обсудить на форуме |
|
