|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Фантастика 2006 Дэ Эм © 2006 Карантин Карантин
На подлете к Лейли яхту Горелова тормознули два транспортника карантинной службы. Тупорылые громоздкие корабли со знаками красного креста и черного полумесяца вызывали безотчетное чувство тревоги и неясной угрозы.
— Вот видите! Я же говорил, это они! — шепнул мальчишка, сжимаясь в комочек в кресле второго пилота. — Ничего не выйдет.
— Не спеши, Приск, — отозвался Антон, внимательно вглядываясь в акульи силуэты транспортников. — Мы еще не пробовали договориться.
Он с сочувствием посмотрел на дрожащего от страха зеленого чертенка, которого два дня назад подобрал на дальних подходах к карантинной зоне. То, что мальчишке удалось вырваться с окруженной планеты на старом рудовозе и добраться до границы системы, можно было объяснить только невероятным везением. Первые несколько часов Приск почти бредил, нес какую-то чушь о тенях Изнанки, но, по данным медавтомата, ничем особенным не болел.
На самом деле беглец с Лейли был вовсе не ребенком, а почти взрослым юношей. Все лейляне отличались невысоким ростом и хрупким сложением. Как удалось выяснить из сбивчивого рассказа парнишки, он был старшим сыном местного правителя. Казалось,
Приска ожидала блестящая карьера — учеба в эриданской столице, университет, возможно, служба в министерстве колоний. Все планы разрушила проклятая эпидемия. Теперь впереди ждала только жуткая мучительная смерть.
Три года отчаянной борьбы за выживание заставили смельчака решиться на безумный шаг. Бежать. Зато теперь, благодаря Приску, Горелову стало кое-что известно о том, что происходило на Лейли. Мало похоже на эпидемию, требующую карантина. Скорее на вторжение. Но кого? Откуда? Записав рассказ парня и собственные комментарии, Антон отправил сообщение в галактический центр, попросив позаботиться о беглеце, если он, Горелов, по каким-то причинам, не сумеет этого сделать сам.
— Пожалуй, не стоит тащить тебя обратно, — решил Антон. — Вернешься к санитарному кораблю галактов на автопилоте. Сообщение послать у меня не получится — из-за возможного перехвата. Но я включу сигнальщик, и они тебя примут. Скажешь Торку — ты, надеюсь, его запомнил — что я попытаюсь добраться до Лейли на спасательной капсуле.
— Спасибо. Берегись изнанки, — предупредил лейлянин.
Горелов знал, что изнанкой на Лейли называют особое время суток, когда, на исходе ночи, планета освещается только красным карликом. Время лиловых сумерек с желтыми тенями. Должно быть, очень красиво, если судить по кадрам трехлетней давности. Сутки на планете составляли 19 часов. Из них — 7 часов — день, 7 часов — ночь, 5 часов — изнанка ночи. На спутнице Лейли Грисе, где времена суток были постоянны, половина планеты жила бесконечной ночью, а вторая — изнанкой.
По словам мальчишки, именно на изнанке Лейли три года назад начали появляться черные призраки — движущиеся сгустки оставшегося от ночи мрака, пожиравшие людей. Ночью призраки бездействовали, неотделимые дети темноты, днем — свет голубого солнца немедленно гнал их прочь. На изнанке чудовища были всесильны.
После появления тварей курировавшие планету эриданцы объявили галактический карантин, заявив, что Лейли охвачена эпидемией неизвестной болезни.
На подлете к планете Горелов с Приском наткнулись на санитарный корабль галактического центра, который отказалась пропустить карантинная служба эриданцев.
— Неплохо бы разобраться с этими типами, — мрачно сказал дипломату представитель санитарного контроля.
Торк, немолодой офицер неизвестной Антону расы, просмотрев предъявленные дипломатом документы, удовлетворенно кивнул:
— Давно пора Галактическому Центру вмешаться. Нас и близко к планете не подпустили. Обмануть решили, да не на тех напали. Карантин! Зачем карантинной службе такое мощное оружие?
— Мощное? Вы не ошиблись?
— Это я-то? — офицер нервно прищелкнул клешней. — Да у них кварковые излучатели. Уж не сомневайтесь — я-то в свое время навоевался и насмотрелся.
— Наемник? — стараясь не проявлять излишнего интереса, спросил Антон, которого так и подмывало спросить, в каком же секторе галактике сейчас можно «навоеваться» кварковыми деструкторами.
— Спасатель! — гордо ответил Торк.
Все понятно — спецслужба. Антон кивнул — эти и в самом деле могли навоеваться чем угодно: пришли, спасли, навели порядок, шуметь больше некому.
— Так вот, — продолжал офицер. — Что-то они там выжигают. Что-то, что пытается сбежать с планеты. И если это мирное население, — клешни бывшего спецназовца угрожающе щелкнули, — они пожалеют!
— Вряд ли, — успокоил Горелов. — По данным галактического центра, на планете практически не осталось космического транспорта — все реквизировали эриданцы в первые дни после начала эпидемии. Так что не беспокойтесь, разберемся.
Похоже, именно по запросу капитана санитарного транспортника Антона направили в эриданский сектор, предоставив широчайшие полномочия. Всего четыре дня назад Горелова вызвали в Департамент по колонизации и вежливо попросили разобраться с неприятным конфликтом. Антон охотно согласился — начинающий работник должен стараться показать себя в деле.
Поскольку услуги специалиста по мыслесвязи в галактическом центре пользовались неизменным спросом, совсем недавно Горелову предложили место второго секретаря-посредника при постоянно действующем Координационном совете содружества. И хотя работа была связана с бесконечными разъездами и утомительными переговорами, молодой переводчик не возражал.
Задание — уладить мелкий служебный конфликт в отдаленном секторе галактике — вполне согласовывалось с его нынешними обязанностями и поначалу не предвещало особых неприятностей.
По словам первого секретаря совета, дело было простейшим, речь шла о заштатной отсталой планетке, подвернутой карантину, однако жалобу галактических санслужб проигнорировать было невозможно.
— Вы уж там разберитесь, объясните этим эриданцам, — настойчиво просил секретарь, передавая Горелову необходимые бумаги, — что медслужбы вечно раздувают скандалы. Пусть будут поаккуратнее. Насколько мне известно, с эриданским у вас нет проблем? Вот и проведете быстренько совместные консультации.
Разумеется, полномочия касались главным образом официальных переговоров.
Наверное, Антону следовало бы сразу же лететь на Ахернар и выяснять недоразумение с эриданскими властями. Однако чувство долга и интуиция подсказывали, что сначала следует разобраться на месте, проверить жалобу санитарной службы, выяснить обстоятельства. Именно излишняя ответственность привела дипломата в систему двойной звезды, где он сначала наткнулся на разбитый рудовоз бежавшего с зараженной планеты Приска, а затем услышал странные рассуждения бывшего спасателя.
Убедившись в том, что яхта благополучно доставит лейлянина к санитарному транспорту, и что Приск сумеет активировать нужные системы после отделения аппарата, Горелов натянул комбинезон высшей защиты, переместился в капсулу и нажал кнопку отстрела. Крохотная скорлупка выскользнула из чрева корабля, сразу же рванувшегося прочь, и продолжила движение в направлении серых акул карантинной службы Эридана.
Антон перестраховался. Он не верил, что корабль сразу же атакуют, но на всякий случай включил на непрерывную трансляцию текст о дипломатических полномочиях и о праве карантинного контроля. Лающие звуки эриданской речи неслись сквозь пространство, опережая спасательную капсулу, но все же Горелову на мгновение показалось, что лишь несколько секунд колебания отделяли его от удара кварковых деструкторов.
— Кто? Зачем? — пролаял эриданский офицер с внезапно засветившегося экрана.
— Дипломатическая служба. Имею разрешение эриданского правительства и лично господина президента на досмотр карантинной зоны, — усыпанный печатями листок бумаги с личной подписью президента Тси, приводивший в священный трепет эриданских чиновников до подлета к системе двух солнц, не произвел на вояку ни малейшего впечатления.
— У меня приказ не выпускать, — равнодушно заявил офицер. — И, если вы настаиваете на посещении зараженной планеты, я должен об этом предупредить.
— Предупредить? О чем? — переспросил Горелов, удивленный странной формулировкой запрета. — Так вы разрешаете посадку на планету?
— Да, — пролаял эриданец. — Карантинная служба может разрешить контроль и допустить дипломатов на планету. Но обратно мы вас не выпустим. И, — офицер бросил короткий взгляд на медленно снижающуюся к Лейли капсулу, — боюсь, что у вас уже нет выбора. Но стрелять вслед мы не будем. Хм-ха, — лающий смех эриданца свидетельствовал о том, что мрачная шутка показалась ему удачной. — Счастливого пути!
Тупую физиономию вояки исказила жестокая ухмылка, и экран погас.
— Ценное обещание. Шутник, — пробормотал Антон. Он не сомневался, что от огневого удара по капсуле его спасло только хорошее настроение эриданского офицера. С этого типа сталось бы и выстрелить — с его точки зрения, дипломат так или иначе был обречен на скорую мучительную смерть.
И все равно в течение всего спуска Горелов испытывал чувство приговоренного, стоящего перед расстрельной командой. Что его ждало на Лейли, он не знал, но сейчас посадка казалась чуть ли не спасением.
–«Надо было все-таки лететь сразу на Ахернар», — подумал дипломат, когда резкий порыв атмосферной бури нарушил герметичность аппарата, и сработавшее автоматически спасательное устройство вышвырнуло его вместе с пилотским креслом в темную лейлянскую ночь.
В сознание привел долгий мучительный вой. Сначала звуки показались просто неразборчивым скулежом, как будто сидящая на цепи собака однообразно лаяла, мучительно пытаясь произнести, выговорить фразу человеческой речи. Затем Антон начал разбирать эриданские слова:
— Я не хочу. Не надо меня заставлять! Пустите. Нет. Ни за что. Больно. Я больше не могу. Ненавижу. Не хочу. Не надо! — жалобный вой назойливо звучал в ночи, раздражая, вызывая головную боль, мешая думать. Через полчаса Горелов не выдержал. Он осторожно высвободился из привязных ремней, выбрался из кресла, и, все еще ничего не видя в кромешной тьме, заорал в ответ
— А, может быть, ты все–таки заткнешься, нокс тебя побери, — Антон не удержался от эриданского ругательства, — и дашь мне хоть секунду спокойно подумать?
— Ты сказал слово, — прошелестело в ответ. Невидимый собеседник, словно зачарованный, немедленно прекратил выть и замер, прислушиваясь. — Ты сказал Слово на Языке, — восторженно повторил он. — Скажи еще раз! Отпусти!
— Сказал, и не одно, — подтвердил Горелов, озираясь в поисках говорящего. — Какое слово и на каком языке тебе повторить?
Дипломат внезапно обнаружил, что довольно хорошо видит в лиловых сумерках. Пока он выяснял отношения с воющим по-эридански лейлянином, ночь ушла. Наступила изнанка. И на изнанке ночи Антон отчетливо увидел замершего перед ним недавнего собеседника. Это был вовсе не лейлянин. Черный призрак, сгусток колышащегося мрака изнанки, развернувшийся в огромное темное полотно на фоне прозрачного неба в свете восходящего красного карлика, стоял перед дипломатом, требуя Слова.
Так значит, именно об этих жестоких убийцах предупреждал дипломата маленький Приск. И что же? Что делать?
— Нокс тебя побери! — растерянно повторил Антон. Кажется, именно этого и ожидал призрак изнанки.
— Слово, — восторженно повторил черный убийца, сворачиваясь в темный клубок и устремляясь прочь, туда, где еще царили ночные тени. — Ты отпустил. Спасибо! — донеслось до Горелова издалека.
— Пожалуйста, — машинально ответил Антон, усаживаясь на землю — подкашивающиеся ноги отказывались держать тело. — Ну и дела!
— Ты прогнал убийцу! — восхищенно сказал кто-то рядом. Горелов нервно подскочил от неожиданности. Однако на этот раз рядом с ним оказался обычный пожилой лейлянин, можно сказать, старик, с поблекшей ободранной шкурой и слезящимися глазами.
— Ну, ты бы все-таки поосторожней, дед, — устало сказал дипломат, утирая со лба холодный пот и кое-как устраиваясь на остатках пилотского кресла. — Предупреждать надо. Так и инфаркт не долго схлопотать.
— Меня зовут Лефс, — представился старикашка и вновь радостно забормотал: — Ты прогнал убийцу! Значит, Приск все-таки сумел убежать и вызвать помощь!
— А ты ему кем приходишься? — осторожно поинтересовался Антон. События развивались как-то чересчур быстро. А количество совпадений на квадратный километр превышало суточную норму на очень много процентов.
— Никем, — честно признался Лефс. — Но о его подвиге знают все. До Приска никому не удавалось выбраться с планеты. Да и в ремонте старого корабля принимали участие многие. Как ты прогнал призрака?
— Не знаю, — честно признался Горелов. — Сказал какое-то слово. Похоже, ему понравилось.
— Слово, — задумчиво повторил лейлянин. — Ты хочешь сказать, что можешь с ними говорить?
— Ну да, конечно, — удивился Антон. — А ты что не можешь? Я думал, на Лейли все говорят по-эридански.
— Разумеется, — согласился старик. — Но только мы не слышим речи убийц. Кое-кто считает, что и тени даже не видят людей, а случайно натыкаются на жертвы. И чудовища не понимают нашей речи. Призраки всегда нападают и убивают молча.
— Ну, я бы не сказал, — Антон вспомнил душераздирающий собачий вой недавнего знакомца. — Может быть, мне просто попался какой-то больной? Вот его и удалось прогнать? — предположил он.
— Может быть, — разочарованно согласился Лефс. Затем вежливо поклонился: — Я хочу пригласить тебя к себе. Во время изнанки на Лейли небезопасно.
— А что, в доме безопаснее? — поинтересовался землянин, послушно следуя за спутником.
— Я бы не сказал. Призраки проникают даже в подвалы, — признался старик. — Просто дома не так страшно.
— А что они собственно с вами делают? — осторожно спросил дипломат. — Как именно убивают?
Лефс мрачно помолчал, а потом неохотно объяснил:
— Сгусток мрака просто охватывает человека, причиняя мучительную боль — это подтверждают крики пойманных жертв, — а потом проглатывает, поглощает и, благодаря этому, увеличивается, разрастается. Извини, но на изнанке считается нехорошей приметой говорить о таких вещах, — лейлянин замолчал, и к дому они подошли, раздумывая каждый о своем.
— «Почему лейляне не слышат вой призраков?» — загадка не давала Антону покоя. Почему-то казалось, что вся трагедия эриданской чумы кроется в ответе на этот простой вопрос. Может быть, у них другое строение слухового аппарата? Или аборигены не воспринимают высоких звуков? Не слишком похоже на правду — старина Лефс общался с землянином совершенно нормально. Так в чем же дело?
Толком обдумать этот вопрос Горелов не успел. Визг призрака заставил его застыть у порога невысокого лейлянского дома из серого котельца, к которому привел Лефс. Желто-лиловые тона изнанки придавали унылому жилищу вид сказочного гномьего домика с лесной полянки.
— Убийца, — Лефс первым увидел черную тень и в ужасе вбежал в дом, захлопнув за собой дверь. Антон, оставшись на улице один, обреченно развернулся к сгустку мрака. Он почему-то не испытывал ни малейшего страха.
— Ну, чего тебе? — раздраженно спросил переводчик.
— Значит, это ты! — неприкрытая радость в воющем голосе убийцы показалась Горелову совершенно неуместной. — Тот, кто слышит и понимает.
— Это я, — хмуро согласился землянин. — А вот ты кто? И чего это ты радуешься?
— Ты знаешь Слово! — игнорируя вопросы дипломата, призрак настойчиво добивался ответов.
— Знаю, но не скажу! — разозлился Антон. — Пока не скажешь, кто ты.
— Военная тайна, — жалобно проблеяла тень.
— «Эриданский солдат», — автоматически отметил Горелов. — «И что же он делает здесь в таком виде? Что они все здесь делают?». А ведь эриданцы вовсе не были воинственным народом. Мирная высокотехнологичная цивилизация класса «J», с приятной репутацией талантливых ученых и артистов, пользовалась заслуженным уважением в галактическом сообществе.
Тень умоляюще повторила:
— Слово, скорее. Отпусти, я не хочу убивать.
— Нокс тебя побери, — кажется, эта дурацкая фраза заставила прошлого призрака умчаться прочь. Но в этот раз черный убийца повел себя иначе.
— Нокс, — самозабвенно твердил он. — Нокс, нокс, — вот оно, Слово! Свобода.
Под взглядом пораженного землянина, с каждым повторением Слова, тень теряла густоту мрака, медленно таяла, сливаясь с окружающей лиловостью, пока окончательно не исчезла. Антон уселся прямо на пороге запертого дома, пытаясь осознать, что же произошло.
— Ты жив? — недоверчиво поинтересовался голос Лефса из-за двери минут через десять после исчезновения убийцы.
— Нет, умер, — ответил Горелов. — Как я могу быть жив? Ты же бросил меня на растерзание призракам.
— Извини, — сказал старик без всяких признаков смущения. — Но жизнь на изнанке приучила нас двигаться быстро, а ты не слишком спешил спастись. И ты уже показал, что умеешь от них избавляться — хотелось убедиться. Да и своя шкура дороже.
— Хорошее оправдание, — согласился Антон. Он поймал себя на том, что почему-то испытывает больше сочувствия к воющим убийцам изнанки, чем к милым благообразным лейлянам. Впрочем, не ко всем. Отчаюга Приск по-прежнему вызывал самое искреннее уважение. Невнятная подсказка той самой интуиции, которая так часто заставляла делать глупости.
— Может быть, ты все же войдешь в дом? — голос Лефса показался фальшиво приторным, и Антон, наконец, поднявшись с порога, отрицательно помотал головой.
— Извини, но мне надо тут кое-что проверить, — Горелов направился вниз по улице к тому месту, где видел первого призрака, и где до сих пор валялись обломки корабля, среди которых землянин надеялся обнаружить какой-нибудь акустический измеритель.
— Боюсь, что тебе не удастся уйти так быстро, — в голосе старика прозвучал властный холодок. — Ты нам очень пригодишься, чтобы спасаться от убийц.
Дипломат даже не успел осознать, что произошло, как на него упала ловчая сеть из блестящих нитей. Несколько лейлян, подхватив добычу, внесли землянина в ближайший дом и, бесцеремонно бросив на пол, уставились на Лефса, ожидая дальнейших приказов.
— Теперь ты будешь служить мне, а иначе...., — угроза, прозвучавшая в самоуверенных словах старика, заставила Антона обратить внимание на зажатый в руках аборигена прибор. Нажатие кнопки вызвало нестерпимую боль. От боли не спасал даже комбинезон. Тело забилось в мучительных судорогах. И Горелов завыл. Бессознательно, инстинктивно, он воспроизвел вой черных тварей, лающий стон убийц.
Лейляне напряженно прислушивались к жутким звукам. Землянина они явно слышали отлично. Смутный необъяснимый ужас заставил старика шарахнуться прочь и отпустить кнопку болеизлучателя.
— Нет, перестань, — пробормотал он умоляюще, но Антон продолжал однообразно выть, терзаемый остаточной болью, а затем дом окружила мгла. К счастью изнанка еще не кончилась. Черные убийцы откликнулись на зов собрата.
— Освободите меня, — жестко сказал Антон лейлянам. — Иначе сейчас всех вас просто сожрут, а потом я как-нибудь освобожусь сам.
Не дожидаясь приказа хозяина, зеленые человечки торопливо сняли с землянина сеть.
— Жалкие твари! — Горелов брезгливо оглядел пленителей и выбрался из дома, уводя за собой черные тени, настойчиво требующие Слова.
— Нокс, — закричал Антон, добежав до обломков спасательной капсулы и вытащив из оружейной ниши бластер. — Нокс! Нокс!
Призраки, радостно повторяя сигнальное слово, истаивали, уходя, на этот раз уже в предрассветном сиянии восходящего голубого солнца.
Возле обломков корабля Горелов провел два следующих дня. В капсуле оказался небольшой запас аварийного рациона и бутыль с водой. При жесткой экономии еды могло хватить на неделю, вода должна была кончиться раньше. По ночам Антону кое-как удавалось выспаться. На изнанке его осаждали слетающиеся со всей Лейли черные убийцы, которых он отпускал на свободу Словом. А днем он отгонял бластером подкрадывающихся исподтишка лейлян. Одну, самую настойчивую атаку, ему с трудом удалось отбить, подстрелив парочку самых настойчивых подонков.
Третий день принес неожиданный покой. Куда-то исчезли призраки, но на изнанке можно было не опасаться нападений. Однако днем не появились и лейляне.
— Неужели мне удалось их распугать? — Антон жевал калорийный рацион, морщась от отвратительного вкуса жесткой, как подошва, галеты. Угрожающих звуков не было, и, зажав в руке половину недоеденной подошвы, Горелов незаметно задремал.
— Вот он, я его нашел, — звонко закричал по-лейлянски мальчишеский голос.
В панике проснувшись, землянин схватился за бластер. Выстрелить он не успел. Хорошо, что не успел, потому что над ним, радостно размахивая оранжевым сигнальным флажком, стоял Приск. Вслед за зеленым чертенком к импровизированному убежищу подбежала группа эриданцев в черной форме карантинной службы и в защитных армейских комбинезонах и — Антон не поверил своим глазам — бывший спасатель Торк. Землянину показалось, что один из офицеров — давешний эриданский шутник. Впрочем, может быть, он и обознался.
— Откуда вы взялись? — растерянно спросил Горелов, не выпуская бластера. — А как же карантин? Что случилось?
— Хм-ха! — расхохотался знакомый эриданец — все-таки Антон не ошибся, это был тот самый офицер карантинной службы. — Он еще нас спрашивает, что случилось! Так вот, дипломат, ты добился своего и можешь убираться прочь. Карантин снят. Эпидемия закончилась, — он сообщнически подмигнул землянину
— Нокс их всех возьми! — восхищенно отозвался Торк. — Ну, ты даешь, парень! Вот уж не ожидал от кабинетника!
Нокс? Опостылевшее «Слово» заставило все еще ничего не понимающего дипломата нервно оглядеться, судорожно сжав оружие.
— Мы вас спасли! — попытался что-то объяснить счастливый Приск. — Ты нас всех спас!
Антон безнадежно махнул рукой.
— Воды, что-нибудь съедобное, душ, чистый комбинезон, а потом расскажете все по порядку, — прохрипел он, и довольные спасители, пытаясь поддержать пошатывающегося землянина под руки, повели его к кораблю санитарной службы галактов. На этом настоял Торк.
Горелов не возражал. После пережитого на Лейли ужаса потрескавшиеся клешни и чешуйчатый панцирь бывшего спецназовца казались ему ближе и приятнее, чем вполне гуманоидные эриданцы и лейляне.
Дипломат так и не успел получить всего, что потребовал от освободителей — он отключился сразу, как только добрался до корабельного диванчика, и проспал без перерыва часов двенадцать.
Когда Антон проснулся, ему показалось, что он по-прежнему грезит. Вокруг царила изнанка. Бесконечные лиловые сумерки заглядывали в окна (в окна, а не в иллюминаторы!), а вдали чужеродным северным сиянием играли желтые блики.
— Неужели я все еще на Лейли? — потрясенный землянин невольно заговорил вслух.
— Нет, — ответил жизнерадостный голос Приска. — Мы на Грисе. А вот твоя еда. И вода.
Горелов уловил ароматы пищи. Пахло обалденно вкусно — кажется, запеченным мясом со специями.
— Специально для тебя специальную программу в синтезатор установили, — объяснил довольный парнишка, заметив реакцию землянина.
Антон принялся за еду, а Приск начал делиться собственными новостями.
— Правда, классно? Эриданцы такие молодцы! И мне обещали, что примут в университет без экзаменов. Лайк, карантинщик, уговаривает в военную академию идти, говорит, что характер у меня подходящий. Но я еще не решил.
— В дипломатическую иди, — посоветовал Антон. — Там и военное отделение есть, если захочешь, советником станешь. А от военных потом не сбежишь. Клеймо на всю жизнь.
— Мне нравится служба, да и какой из меня советник! — возразил парнишка и печально добавил: — И дипломат из меня не выйдет. Отец всегда говорил, что ему не повезло с наследником. Слишком уж я честен и глуп.
— Зато твой папаша чересчур хитер, — с трудом оторвавшись от куска синтезированной жареной баранины, который он, забыв о хороших манерах, жадно рвал зубами, землянин с сочувствием спросил: — Это ведь Лефс — твой отец, да?
Приск печально кивнул.
— Не думай, они не такие уж злые и подлые, — резко погрустнев, сказал лейлянин, — просто им очень хотелось выжить, а в тебе они увидели шанс. Но я туда больше никогда не вернусь.
— И правильно, — согласился Горелов, которому очень хотелось объяснить, что именно подлость, а не страх смерти заставляет некоторых разумных превращать в рабов тех, кто добровольно приходит им на помощь. Очень многих разумных и не только лейлян. Но, похоже, Приск не нуждался в подобных объяснениях. Парнишка уставился на лиловый сумрак за окном:
— Как страшно было смотреть на изнанку все эти годы. А ты столько для нас сделал. И чем мы тебя отблагодарили!
— Я давно не жду от людей благодарности, — криво усмехнулся Антон. — Вот только хотелось бы знать, что собственно случилось. Откуда взялись призраки?
— Я и сам толком не знаю, — сказал лейлянин. — Сейчас придет Лайк, ну тот карантинный офицер, и все расскажет. Обещал даже кое-что показать. Они специально тебя привезли на Грису, чтобы объяснить. Ты же дипломат! — мальчишка уставился на Горелова с новым интересом.
Землянин поморщился. Ему еще предстояли долгие переговоры на Ахернаре, и потому, хоть он о многом и догадывался, сначала следовало узнать подробности и услышать объяснения. Хотелось покончить с неприятным заданием как можно скорее.
Лайк пришел как раз к концу затянувшегося обеда. Старый знакомый — эриданский шутник. Впрочем, сейчас он был предельно серьезен:
— Пойдем. Я покажу вам лабораторию, где все произошло. Я хочу сказать, то место, где она находилась до взрыва.
Антон и маленький лейлянин послушно последовали за карантинным офицером. К огромному удивлению дипломата, Гриса кишела народом — толпы эриданских солдат, офицеров, группы немолодых гражданских интеллектуального вида, явно ученых. Горелов заметил в толпе, скользящей по движущимся дорожкам восстановленного исследовательского центра, довольно много лейлян. Ему показалось, что многие поглядывают на него с каким-то необычным интересом, а кое-кто из военных даже оглядывался на ходу. Надо же, какая популярность! С чего бы это?
— Но ведь тут тоже был карантин! Откуда эти толпы? — не удержался Антон. — И лейляне эти откуда взялись?
Лайк знакомо хмыкнул: — Ну да, ты же не в курсе! Так вот, большинство из этих ребят — те самые признаки, которых ты отпустил с Лейли. Видел, как на тебя оборачиваются? Узнали освободителя, только подойти не решаются. У нас дисциплина! — гордо добавил он. — Ну, а лейляне — это и есть их жертвы. Все они живы и здоровы и в ближайшие дни вернутся на свою планету.
Эриданец откровенно сплюнул прямо на движущуюся дорожку:
— Не при парнишке будь сказано, гадкий все-таки народец!
Антон смолчал. Тема казалась исчерпанной. Неизвестно, как повел бы себя другой народец при подобных обстоятельствах. Да и не эриданцам бы сейчас выступать в роли судей. Кажется, Лайк почувствовал его молчаливое осуждение, но отложил объяснение до прибытия на место катастрофы.
— Вот, — эриданец обвел рукой совершенно пустое пространство, где даже верхний слой почвы казался срезанным чудовищным катаклизмом. — Здесь все это и произошло. И не думайте, что это была военная разработка! Чисто научный эксперимент. Просто в качестве добровольцев, как у нас принято, привлекли военных. Они и пострадали больше всех.
Из подробного рассказа карантинного офицера сложилась достаточно четкая картина произошедшего.
Разумеется, эксперименты проводились под контролем спецслужб, как обычно обеспечивавших финансирование. Однако цель ученых казалась вполне благородной — решить задачу трансформации человеческого организма для ускоренной транспортировки групп пострадавших через межпланетные порталы при выполнении спасательных операций. Так, во всяком случае, она формулировалась изначально. Призраки задумывались просто как живые транспортные устройства. Антон не стал задаваться вопросом, как еще могла бы быть использована подобная разработка.
Сначала к исследованиям привлекли всего лишь несколько десятков солдат, однако после первых успешных опытов их число было доведено до четырех сотен. А может быть и больше, Лайк не знал точно. Эксперименты проводились на изнаночной стороне Грисы, и именно ее параметры задавались испытуемым для инициации активных действий. Связующим объектом межпортальной связи была избрана Лейли. Руководил операциями военный ученый, знаменитый генерал Псо.
— Проклятый старикашка сам задал солдатам условное слово и засекретил его до окончания полевых испытаний, — хмуро объяснил Лайк. — Поэтому, когда здесь все взлетело в воздух вместе с генералом, и большую часть ребят выбросило в трансформированном виде на Лейли, никто не смог остановить выполнение заданной им установки — захватывать людей для транспортировки. Ведь в катастрофе погибла вся документация и приборы!
— Но почему нельзя было связаться с призраками и объяснить? — недоумевающее спросил землянин. — Ведь солдаты сохраняли разум.
— В том-то и дело, что мы не знали, — Лайк развел руками и виновато посмотрел на дипломата. — Ученые прибыли на Лейли в первые дни после катастрофы. Но призраки набрасывались на них точно так же, как на лейлян. Мы не слышали их и не знали, слышат ли они нас. И все равно мы не могли сказать сигнального слова.
— А как же порталы? Почему они не перемещались на Грису?
— Порталы после взрыва заблокировались, но без приказа солдаты все равно не сумели бы ими воспользоваться. Поэтому вся захваченная на Лейли органическая масса преобразовывалась в энергетический сгусток и формировала тело «призрака». Отсюда мучительная боль и психологическое напряжение, испытываемое этим конгломератом транформированных существ. Кое-кто из них пытался вырваться с планеты обычным путем — форма призрака позволяла и такой способ транспортировки, но карантин...., — офицер помолчал и с горечью добавил: — Все было засекречено. Никто не понимал, что происходит. Подумать только, что нам приходилось расстреливать ребят из кварковых деструкторов...
Антон представил и зябко поежился.
— А потом появился ты, — продолжал эриданец. — Порталы-то мы на Грисе восстановили, хотя Слова не знали. На чудо продолжали надеяться. Представляешь, что мы почувствовали, когда диспетчер с Грисы сообщил всем службам, что портал сработал!
— И что? — с напряженным интересом Горелов ждал продолжения.
— Когда парень сказал, что один солдат вернулся, доставил на законсервированную станцию кучу живых лейлян и восстановился в нормальном виде, все чуть с ума не посходили! А сколько начальства сюда набежало, в жизни такого не видел. И надеюсь, больше никогда не увижу! — вполне искренне добавил Лайк.
— А когда вы сообразили, в чем дело?
— Не скоро. Сначала вернувшийся солдат заявил, что на Лейли появился Освободитель, который знает слово и говорит с призраками. Тогда кое — кто даже начал болтать о мессии и даже о воскресении генерала Псо! Ну а потом, когда освобожденные начали передавать Слово друг другу и хлынули потоком, рассказывая подробности, я вспомнил, что пропустил на Лейли нахального галактического дипломата, и сообщил о тебе по инстанциям.
Эриданец немного помолчал, а потом с неожиданной теплотой добавил:
— Ничего не могу сказать, старик, ты свое дело знаешь. Спасибо тебе за ребят!
— А как получилось, что вы меня бросились спасать? — еще один давно назревший вопрос.
— Кто-то из солдат припомнил, что у тебя вроде как неприятности с местными. Мы и решили разобраться. Кстати, ведь ты и в самом деле общался с призраками? Наши ученые очень заинтересовались. Как? — спросил Лайк.
— Ну да, общался, — Антон пожал плечами. — Как обычно, как переводчик. И слышал их отлично. И случайно выругался, когда один из них достал меня своим воем. Кто же знал, что их освободит обычное ругательство?
— Да, — усмехнулся Лайк. — Старина Псо не выбирал выражений. Но чтобы он умудрился запрограммировать биотрансформацию на брань, кому такое могло прийти в голову?
— Да не на брань, — возразил Горелов. — Просто на слово «Нокс», ночь. Откуда у него взялось такое значение?
— Когда-то, на заре цивилизации, эриданцы очень боялись ночи, из которой появлялись самые опасные существа и призраки, — задумчиво объяснил Лайк. — Пожелание быть схваченным ночью представлялось довольно страшным проклятием.
— А теперь многие сохранят страх перед изнанкой ночи, — предположил Антон.
— Не страшно, — покачал головой эриданец, — на планетах Ахернара ночь не имеет изнанки.
— Зато на Лейли имеет, — неожиданно вмешался в разговор до сих пор угрюмо молчавший Приск. Кажется, его отношение к эриданцам резко изменилось. — Пойдемте отсюда, пожалуйста! — взмолился он и потянул Горелова за собой. — Мне тут как-то не по себе.
Они вернулись на базу, по-прежнему провожаемые заинтересованными и благодарными взглядами. Пару раз к Антону все-таки подходили осмелевшие солдаты и пожимали руку. Кто-то даже попросил автограф. Подписи, оставленной Гореловым прямо на чьей-то планшетке, предстояло занять почетное место в местном военном музее.
После выслушанной жуткой истории Антон не испытывал ни малейшего желания наслаждаться почетной ролью спасителя. Единственное, о чем он мечтал — как можно быстрее покинуть систему двойной звезды и покончить с затянувшимся расследованием. Ему никак не удавалось прогнать из памяти картинку расстрела карантинщиками беспомощных призраков.
С трудом отбившись от многочисленных приглашений и настойчивых уговоров военных задержаться подольше, Антон с Приском забежали на корабль Торка.
— Доставить вас к Ахернару или полетишь на своей яхте? — поинтересовался спецназовец.
— Думаю, на яхте быстрее, — ответил Горелов. — Завтра будем на месте. Спасибо тебе за все. Что собираешься делать?
— Думаю, все-таки проведу санитарный контроль, — злорадно щелкнул клешнями Торк. — Им тут не помешает подсуетиться. А меня благодарить не за что. Тебе спасибо, за оперативность. В рапорте отмечу, — пообещал он.
— Удачи! — Антон улыбнулся, представив себе, как в галактическом центре отнесутся к благодарственной записке назойливых санитаров, но от пережитого на душе все равно оставался гадкий тяжелый осадок. На предстоящих переговорах дипломату предстояло отстаивать интересы лейлян. В запутанной истории с эриданским карантином непростое деление на правых и виноватых резко не совпадало с подсказками собственных симпатий и антипатий. Жестокие убийцы оказались безвинными жертвами, а суровые, но справедливые защитники — истинными виновниками трагедии.
С Лайком Седов прощаться не стал.
На Пакс, главную планету Ахернара, яхта прибыла на следующий день. Приск в рекордные сроки уладил свои дела в университете, и затем добросовестно сопровождал землянина на встречи и переговоры. Чертенка воспринимали как полномочного представителя Лейли, а Антон был благодарен парню за моральную поддержку. Им вместе пришлось выслушивать долгие мучительные объяснения чиновников и не менее мучительные благодарственные речи столичной администрации. С подписанием договора о репарациях и обязательствах в отношении Лейли не возникло никаких проблем. В ответ Приск от имени своей планеты подписал документ об отсутствии дальнейших претензий.
Парень не имел никаких официальных прав, однако дипломат, не колеблясь, заверил его подпись, а тех из лейлян, кто, возможно, попытается оспорить подписанное обязательство, попросил направлять лично к нему, Горелову. Ему было что предъявить им в ответ.
— Пожалуй, я все-таки заберу документы из университета и пойду в дипакадемию, на военный факультет, — заявил лейлянин, когда, оформив все бумаги, они направлялись на космодром. Приск настоял на том, чтобы сопровождать друга до отлета.
— Почему ты так решил? — удивился Антон. Он был рад безостановочной болтовне мальчишки, которая отвлекала от неприятных воспоминаний.
— Хочу стать таким, как ты, — с искренним восхищением ответил лейлянин. — Героем. Может быть, мне тоже удастся кого-то спасти. Целый мир. Два мира. Это ведь самое главное. А то, что люди неблагодарны — уже не важно. Ты в этом не виноват.
Наивность зеленого чертенка вновь заставила вымученно улыбнуться:
— Ты прав. Я не виноват.
Горелов не чувствовал себя героем. Скорее наивным дураком, рисковавшим жизнью ради недостойных тварей. Но, может быть, так себя обычно чувствуют все герои?
— Скажи, — не удержался любопытный Приск, когда они уже прощались у выхода из космического вокзала. — А как ты все-таки сумел услышать черные тени?
— Привычка, — отшутился Антон. Уже не было времени объяснять, что за годы работы на мыслеречи у него возникла привычках общаться в двух диапазонах. А на языке энергонов стоны призраков казались грубыми пришельцами, рвущими ткань мыслеобразов. Такое нельзя не услышать. И невозможно объяснить.
И Горелов, уже вполне серьезно, добавил: — Все дело в том, что я переводчик и просто привык понимать тех, кто со мной говорит. Даже если дело происходит на изнанке ночи.
Дэ Эм © 2006
Обсудить на форуме |
|
